ЮрЦентр - правовой портал

::

Библиотека

Rambler's Top100

Вернуться назад

 

 

 

Лекция 17 ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

 

1. Ответственность социальная и юридическая. 2. Понятие юридической ответственности. 3. Основания и принципы юридической ответственности.

 

1. Ответственность социальная и юридическая относятся друг к другу как род и вид. Так их рассматривает не только общая теория права, но и все отраслевые юридические науки.

Современный человек ест, пьет, смотрит телевизор, слушает радио, читает газеты и книги - одним словом, живет, потребляя огромное количество товаров и услуг. При этом все, что ему необходимо, имеется в ближайшем супермаркете или ином аналогичном месте, и у него, как правило, оказывается достаточно денег, чтобы приобрести необходимое. Такая ситуация возможна лишь в обществе, основанном на обмене и общественном разделении труда, в которые включен в той или иной социальной роли практически каждый. Вступая в общественные отношения, человек занимает в системе общественного разделения труда свою социальную позицию, требующую выполнения определенной функции, объективно согласованной с функциями других, причем в принципе эту позицию может занять любой индивид, однако незанятой при данных условиях она остаться не может. Выполняя свою функцию, он включается в систему всеобщего обмена, и то, что он произвел, после реализации на рынке возвращается к нему в виде как раз тех товаров и услуг, которые, по его мнению, ему необходимы. Выпадение какого-либо субъекта, товара или деятельности из этой системы может вызвать сбой в ее функционировании, в результате которого пострадают все

включенные в нее индивиды. Вот почему каждый субъект ответствен за выполнение своей функции. Очевидно, что ответственность эта социальна: невыполнение отдельным субъектом своей функции нарушает нормальное функционирование общественного целого.

Необходимо иметь в виду, что в обменные отношения друг с другом люди вступают не как представители биологического вида Ьото 8ар1епв, а как члены общества. Отсюда следует, что кроме непосредственных участников общественного отношения - лиц, персонифицирующих собой социальные функции, - в нем участвует еще одно и притом самое влиятельное действующее лицо - общество. Это означает, что общественное отношение никогда не бывает связью только между двумя социальными ролями, строящейся по типу Робинзон - Пятница, Рокфеллер - Гарри Смит и т.д. Как в отношении между двумя частями всегда присутствует целое, так в общественном отношении между людьми, наделенными социальными свойствами, постоянно присутствует общество. В какой конкретно ипостаси оно выступает, зависит от вида общественных отношений. Если речь идет о производственном отношении, то за его спиной стоит система общественного разделения труда. Если мы сталкиваемся с современным экономическим отношением, то за ним всегда скрывается рынок ( в широком смысле слова, включая и рынок товаров, и рынок труда, и биржу и т.д.). Если перед нами политическое отношение, то за спиной его участников незримо присутствует государство.

Сказанное объясняет, почему социальная ответственность не может быть сведена к ответственности не выполнившего свои функции субъекта перед тем лицом, которому этим непосредственно нанесен ущерб. Потерпевшим в конечном счете всегда оказывается общество, и ответственность необходимо нести перед ним.

В психологическом плане осознание социальной ответственности участниками общественной жизни проявляется в чувстве долга, морального и религиозного.

Поскольку поведение лица, выполняющего общественно значимые функции, не может не нормироваться, закрепляясь общеобязательными правилами поведения, постольку невыполнение этих функций одновременно является и невыполнением предписаний юридической нормы, после чего ответственность приобретает правовой характер.

С формальной точки зрения, юридическая ответственность

- результат применения нормы права и прежде всего реализация ее санкции. Объяснение общественной природы правовой ответственности зависит от того, что данное общество рассматривает как правонарушение и кого оно признает правонарушителем. Обращение к ответственности как эмпирически наблюдаемому явлению, т.е. к фактам смертной казни, лишения свободы, конфискации имущества за совершение преступления, взыскания алиментов на содержание малолетних детей или пени за просрочку поставки проданных товаров.уплаты штрафа за административный проступок и т.д., само по себе не может прояснить ее сущность. Наблюдатель лишь установит, что одни люди принуждают других людей испытывать лишения. В лучшем случае он заметит, что тот, кто наказывает, - государственный чиновник, официально выполняющий свои должностные функции. Правда, отсюда может быть сделан вывод, что наказание - прерогатива государственной власти, частный случай ее монополии на обуздание и подавление лиц, выступающих против господствующего общественного порядка.

Если пойти еще дальше, как это сделал историк и социолог Б. Ф. Поршнев, то можно заключить, что обладать монополией - значит иметь право "запрещать убивать людей всем, кто не уполномочен на это государством"; что "закон сурово карает преступника убийцу и суровее всего за преднамеренное убийство, т.е. за то, что он поднял руку на саму монополию государства убивать"; что "с монополией на умерщвление связана и монополия на заточение (плен, тюрьма), а также на захват имущества (налоги, конфискация, добыча)", но что все-таки "корень всего - монополия на умерщвление, хотя бы умервшление длительное время оставалось всего лишь угрозой". Тем самым объясняется многое, в том числе и связь уголовного наказания не только с государством, но с правом, однако по-прежнему остается неясным, каково общественное значение наказания и почему для выполнения своих социальных-функций оно должно выступать в виде смертной казни, лишения свободы, конфискации имущества и т.п. В частности, остается недоказанным, насколько справедливо утверждение Б. Ф. Поршнева, будто монополия на умерщвление - мать прочих видов уголовного наказания. Даже с точки зрения самого Б. Ф. Поршнева, вопрос "как и почему возникло само "свойство" людей уничтожать друг друга - проблема антропологов" [85а, 19-20]. Иначе говоря, она, как и вопрос о социальной природе ответственности в целом, лежит не только за пределами эмпирически данного, но и вне предмета социологии, истории и юриспруденции.

Поскольку правонарушение есть посягательство лица на господствующий порядок общественных отношений, т.е. в конечном счете на общество, постольку восстановление нарушенного состояния, преследование правонарушителя и предупреждение подобных посягательств в будущем - общественное дело. Вот почему эту социальную функцию выполняет официальный представитель общества - государство, а сама она имеет не частный, а публичный характер.

Обращение в подобной ситуации к государству вполне естественно: раз ответственность - следствие посягательств на устои общества, угрожающих его целостности, а стало быть, так или иначе всем его членам, ее осуществление - общее дело, выполнение которого в ходе исторического процесса легло на государственную власть, став ее юридической обязанностью.

Точно так же, как исторически сложились правовые нормы

с их санкциями, оформился и социальный институт юридической ответственности, возникли специальные органы борьбы с правонарушениями и восстановления нарушенного правопорядка.

Юридическая ответственность исторична. Известные, например, уголовному праву виды наказаний и их эволюция прямо связаны с особенностями различных этапов социальной истории. Во времена, когда публичный характер преступления еще не осознавался и оно рассматривалось как посягательство на личность и ее интересы, наказание по своей внешней форме осуществлялось в виде восстановления ущерба, причиненного преступником, и причинения ему самому того же вреда, который понес потерпевший. В основе и кровной мести, и выкупа лежит одно и то же правило Талиона "око за око", и наказание выступает в виде возмещения, эквивалентного причиненному ущербу. Личный ущерб потерпевшего и определяет, каким должно быть наказание. Религия придала ему форму божественной кары, воздаяния, наступление которого очищает виновного, искупляет его грех.

Историки права установили, что публичные наказания первоначально вводятся по экономическим причинам для пополнения государственной казны. "Государство, - отмечал

Г. С. Мэн, - не брало с ответчика пени за то зло, которое предполагалось нанесенным государству, но требовало себе только известной доли вознаграждения, следуемого истцу, в виде справедливого возмездия за потерю времени и беспокойство> [82, 163].

Однако почти одновременно с фискальными целями публичное наказание приобретает функцию поддержания дисциплины и авторитета власти. Постепенно оно начинает рассматриваться как средство борьбы с преступлениями, посягающими не на интересы индивида, а на условия существования данного общества, которые охраняются правом и государством. Преступление превращается в крайнюю форму правонарушения, единственный объект которого - юридически защищаемый порядок общественных отношений, обеспечивающий воспроизводство данной социальной структуры, а стало быть, и господствующей социальной группы, если таковая сложилась и пришла к власти.

Эти метаморфозы выразились не только в уголовном пра-

ве, но и в уголовном процессе, в котором место обвинителя в Новое время занимает, как правило, не потерпевший, а представитель государства - прокурор. Тем самым публичная природа и преступления, и наказания становится очевидной в буквальном смысле слова.

Спору нет, в ходе развития уголовного права от архаического до буржуазного выработались многие прогрессивные формы, позволившие рационализировать уголовный процесс. В частности, были введены юридические институты индивидуальной ответственности; вины с ее подразделением на умышленную и неосторожную, что позволило различать умышленные, неосторожные и случайные поступки; невменяемости, исключающей уголовную ответственность; соразмерности наказания и т.д. Это сделало применение уголовного закона более тонким орудием воздействия на поведение людей. Например, вряд ли в сегодняшних условиях был бы эффективным закон, который не делает никакого различия между смертью от умышленного удара кинжалом и смертью от свалившегося с горы камня, случайно задетого ногой чужо-

го быка, или возлагал бы ответственность за преступление не на самого преступника, а на его семью или коллектив его сотрудников.

Тем не менее и сегодня за модернизированными правовы-

ми формами наказания скрывается все та же идея возмездия

и расплаты за содеянное как отвлеченное юридическое выражение принципов товарного обмена - предпосылки современного производства. Более того, в реальной практике применения уголовного наказания она стала предельно универсальной. Подобно тому как на товарном рынке все виды труда в конечном счете сводятся к абстрактному труду, измеряемому рабочим временем, все виды наказания были сведены к лишению свободы на тот или иной срок в соответствии с тяжестью содеянного преступником. Абстрактный человеческий труд - единственный и всеобщий источник стоимости. Измеряющее его время - деньги, и потому время - все. Следовательно, наказание, лишающее преступника свободы и заставляющее его тратить время не на себя, а на общество, вбирает в себя все виды выкупов, штрафов, материальных возмещений вреда и т.п. Даже смертная казнь может быть рассмотрена как наиболее полное лишение осужденного времени, совпадающего у отдельного человека со временем его жизни.

Еще ярче идея расплаты на началах эквивалентности выступает в гражданском праве.

Если продолжить анализ в рамках уголовного права, то можно выявить еще одну сторону изучаемой проблемы.

Принцип индивидуальной ответственности и практическое применение наказания к конкретному лицу со всем его физическим, психологическим, интелектуальным и прочим своеобразием, неповторимыми особенностями жизненного пути заставили многих криминалистов признать, что наказание - не только средство социальной защиты, восстановление нарушенного преступлением состояния и авторитета государственной власти, но и нечто большее. Оно еще и способ исправления и перевоспитания человека. При таких условиях, как писал в свое время один из основоположников этой концепции

Ф. Лист, "задачей уголовного права явилось воздействие на преступника, приспособленное к индивидуальным особенностям его." [95,206].

В самом деле, если наказывается не преступление, а преступник, если главная функция уголовного права - перевоспитание и исправление, то наказание не должно быть карой, воздействием за содеянное соразмерно с его тяжестью. Оно не должно прямо связываться с такими традиционными понятиями, как "преступление", "причинение", "вина" и т.п. Их заменяют понятия, характеризующие степень опасности личности и являющиеся основанием для мер, применяемых к преступнику. Более того, ряд представителей этого направления считает, что государство не вправе наказывать преступников, ибо причины преступности социальны. Государственная пенитенциарная система должна устранять их "антисоциальность" лечением и превентивными мерами, чтобы ресоциализировать их и вернуть в круг честных людей [7].

Нет нужды доказывать, что слабой стороной этого направления, получившего название "движение социальной защиты", является возможность судебного произвола под флагом гуманного отношения к преступнику и к обществу. Если нет четко очерченного понятия преступления, вины и т.д., то возможно применить наказание и к невиновному, объявив его состояние социально опасным. Вместе с тем "движение социальной защиты" должно быть охарактеризовано как гуманистическое начало в уголовной политике, поскольку оно привлекало внимание к человеку, его судьбе, формированию его личности в соответствии с представлениями о добропорядочности, типичными для той или иной общественно-экономической системы.

История уголовного и других отраслей права свидетельствует, что проблема ответственности была ареной борьбы двух начал. Первое из них исходило из того, что в области юридического воздействия в центр внимания выдвигаются задачи устранения вредных последствий деяния и прежде всего создание таких условий, при которых нарушитель делается приспособленным для жизни в обществе. Второе опирается на то, что ответственность - это прежде всего кара к правонарушителю за содеянное и предупреждение всем остальным не совершать правонарушения, ибо иначе неотвратимо последуют определенные правом личные лишения.

Сказанное позволяет сделать вывод, что социальная ответственность образует основу юридической, или, говоря иными словами, юридическая ответственность социальна по своему содержанию.

2. Понятие юридической ответственности, как это следует из сказанного, выражает сложный социально-правовой феномен, обладающий многими объективными свойствами. Их-то и должна зафиксировать теория права, выделяющая в этом предмете свой аспект исследования.

Какой бы вид юридической ответственности мы ни рассматривали, прежде всего она выступает в виде санкции за правонарушение, т.е. в виде государственного принуждения к выполнению требований правовых норм. Те юридические последствия, которые с государственным принуждением не связаны, юридической ответственностью не являются. Этот признак позволяет отличать ее от всех иных форм юридических последствий даже тогда, когда они сопряжены с определенными невзгодами для тех или иных лиц. Так, истечение исковой давности лишает субъективное право возможности судебной защиты: если его обладатель обратится в суд с иском, в удовлетворении его требований ему будет отказано именно по причине пропуска соответствующий давностных сроков. Однако такое лицо не становится субъектом правовой ответственности.

Государственное принуждение - необходимое, но недостаточное условие юридической ответственности. Оно может применяться и притом также на правовой основе и в случаях реквизиции имущества (в частности, в военной обстановке или в связи со стихийными бедствиями), и при необходимости принятия мер медицинского характера (например, при психических расстройствах, когда поведение душевнобольных опасно для окружающих), и в интересах общественной и государственной безопасности (таможенный досмотр, проверка документов и т.д.), и в целях обеспечения нормального хода расследования уголовных дел (например, обыск, задержание, арест и другие меры процессуально-обеспечительного плана), и при изъятии имущества его собственником у добросовестного приобретателя в порядке виндикации (ст. 301 ГК РФ) и т.д. Однако все эти меры, хотя они и выступают в виде государственного принуждения, не являются формами юридической ответственности. Чтобы речь шла об ответственности, необходимо осуждение деяния обществом в качестве правонарушения. Лишь общественное осуждение и оценка поведения как противоправного может превратить государственное принуждение в меры юридической ответственности.

Но -и совокупность названных неотъемлемых свойств изучаемого феномена также еще недостаточна для его определения. Когда, например, лицо, самоуправно занявшее муниципальную жилплощадь, выселяется в административном порядке, или по решению суда осуществляется выдел доли имущества участника общей собственности, имеет место и государственное принуждение, и общественное осуждение, но тем не менее о юридической ответственности здесь говорить еще нельзя. Последняя может выразиться только в определенных отрицательных последствиях для правонарушителя. Она всегда представляет собой претерпевание, правовой урон, обременение правонарушителя и отнюдь не сводится к принудительному осуществлению одной только обязанности, которую он по каким то причинам добровольно не выполнил.

Сводя воедино указанные признаки, теория определяет юридическую ответственность как меру государственного принуждения, которая выражается в отрицательных последствиях для правонарушителя, наступающих в виде ограничений личного или имущественного порядка [49,318]. Она - реакция общества и государства на правонарушение.

Обобщение сказанного позволяет определить и функции юридической ответственности. Это, во-первых, наказание (кара, "штраф"), направленное на то, чтобы предупредить возможность совершения правонарушений в будущем как самим правонарушителем (частная превенция), так и всеми остальными членами общества (общая превенция). Вовторых, это - восстановление нарушенного права, реализующееся преимущественно в той сфере общественных отношений, которая регулируется гражданским правом (возмещение убытков, оплата неустоек). В данном случае происходит замена одной неисполненной обязанности новой обязанностью или лишение права, из которого вытекала нарушенная обязанность [47а, 14].

С точки зрения общей теории права в механизме правово-

го регулирования правонарушения играют роль юридических фактов, т.е. таких действий, которые порождают, изменяют или прекращают правовые отношения. Включение в анализ этого момента позволяет охарактеризовать юридическую ответственность как одну из их разновидностей. Рассматриваемая подобным образом, она выступает в форме охранительного правоотношения, которое возникает между правонаруши-

телем и государством с момента совершения деликта. Юридическое содержание этого правоотношения образуют субъективные права и обязанности его участников. В частности, государство, установив факт правонарушения, имеет право осуществить принуждение по отношению к виновному, но обязано сделать это в рамках санкции той нормы права, которая оценивает совершенное деяние как деликт, будь то преступление, гражданское правонарушение, административный или дисциплинарный проступок. Со своей стороны, правонарушитель в случае официального признания его виновным обязан претерпеть все то, что ему будет определено компетентным органом в виде кары за совершенное деяние, и имеет право требовать, чтобы назначенное ему наказание не вышло за пределы предусмотренного соответствующей нормой права. Государство как субъект охранительного правоотношения в лице тех' или иных своих органов осуществляет правоприменительную деятельность, которая в ряде случаев реализуется в определенной процессуальной форме.

Юридическая ответственность субъекта правоохранитель-

ного правоотношения выступает прежде всего как его обязанность подчиниться государственному принуждению. Против такого понимания в последнее время выступил ряд теоретиков, специализирующихся, в первую очередь, в области уголовного права. Не отрицая того обстоятельства, что юридические нормы реализуются в форме правовых отношений, они рассматривают уголовное право как такой институт, который регулирует взаимосвязь людей еще до того, как она примет форму конкретных поступков. С их точки зрения, уголовноправовая ответственность по своему содержанию - реальное правомерное поведение субъектов права, предпосылкой которого является наличие соответствующей нормы права. Это - выполнение должного 13,11,174-276; 61,108-110]. Отсюда происходит и название анализируемого правового феномена - позитивная юридическая ответственность.

Как отмечает В. С. Прохоров, "государство, обеспечивая порядок в общественной жизни, действует в рамках закона и на основании закона - режим законности создает правопорядок. Правовая ответственность является, таким образом, результатом правового урегулирования деятельности людей...". Он различает объективные и субъективные предпосылки ответственности, определяющие соответственно ее объективную и субъективную стороны. Объективная сторона позитивной ответственности задана положением личности в системе социальных отношений, регулируемых правовыми нормами. Субъективная сторона "выражает осознание субъектом социальной и правовой действительности, иначе говоря, основой субъективной стороны юридической ответственности выступает наличие свободы воли индивида" [86,118- 119].

Юридическая ответственность, которая наступает вследствие совершения правонарушения, сторонниками разбираемого подхода именуется ретроспективной. Деликт уже совершен, он - прошлое, и ответственность имеет в этом смысле основу, обозреваемую лишь ретроспективно.

Позитивная и негативная (ретроспективная) ответственность - не два вида ответственности. По словам В. Н. Кудрявцева, "ретроспективная ответственность, связанная с назначением и применением наказания, не является . .. самоцелью. Главный ее смысл в том, чтобы исправить и перевоспитать правонарушителя ... а это означает пробудить в нем, а также укрепить в окружающих чувство ответственности за свои поступки в будущем, понимание социального значения своего поведения. Ретроспективная ответственность, следовательно, есть лишь специфический метод обеспечения ответственности позитивной (перспективной)" [61,110].

Проблема юридической ответственности теорией права до конца не решена и продолжает вызывать споры. С точки зрения развиваемой нами концепции, заслуживает внимание вопрос, не является ли обязанность соблюдения юридических норм составной частью правового статуса личности, если последний рассматривать как специфическое правовое отношение между нею и государством. В этом случае ответственность и в самом деле может трактоваться не как следствие' правонарушения, а как следствие формирования, санкционирования или издания юридической нормы.

3. Основания и принципы традиционно истолковываемой юридической ответственности теория права зафиксировала достаточно давно и более или менее однозначно.

Под основанием юридической ответственности понимается совершение лицом правонарушения.

Имея в виду, что в ряде случаев правовая ответственность может наступить не только вследствие правонарушения, но и

при совершении лицом объективно противоправного деяния, приведенное определение дополняется соответствующей оговоркой. Под понятие "объективно противоправное деяние", в частности, попадает причинение вреда источником повышенной опасности, владелец которого обязан возместить потерпевшему ущерб и при отсутствии своей вины.

Теория права открыла в юридической действительности следующие основные принципы правовой ответственности.

Во-первых, принцип ответственности субъекта права лишь

за свои поступки. За мысли, если они не высказаны, биологические или социальные свойства, за родственные или дружеские связи и т.п. чикто ответственности нести не может.

Во-вторых, принцип ответственности только за виновные деяния. Все, что совершено при отсутствии у лица выбора, т.е. при отсутствии свободы воли, или в условиях, когда субъект не предвидел, не мог и не должен был предвидеть результаты своих поступков, не желал их наступления или не мог руководить своими действиями, основанием юридической ответственности не является.

В-третьих, принцип законности, предполагающий, что ответственность может наступить лишь за деяние, прямо запрещенное правовыми нормами, и только в пределах санкции соответствующей нормы. Более того, законна лишь та ответственность, которая наступила в результате безусловного установления факта правонарушения, произведенного в полном соответствии со всеми процессуальными правилами.

К принципу законности следует отнести и требование соответствия принятых государственными органами законов и нормативных актов основным принципам права, т.е. требование законности самого закона.

В-четвертых, принцип справедливости юридической ответственности, который заключает в себе весьма богатое содержание и предполагает: а) что за противоправный поступок отвечает тот, кто его совершил; б) что применение санкций реально восстанавливает нарушенное право и возмещает причиненный ущерб; в) что в случае, когда санкция имеет карательный характер, обеспечивается соответствие наказания содеянному; г) что более суровый закон не имеет обратной силы; д) что, наконец, юридическая ответственность наступает за одно и то же правонарушение только один раз.

В-пятых, принцип целесообразности, который, по словам

И. С. Самощенко, в частности, "предполагает в каждом ее конкретном случае: а) строгую индивидуализацию ответственности в пределах, установленных законом; б) смягчение ответственности, условное или безусловное освобождение от нее, если цели наказания уже достигнуты; в) замену юридической ответственности неюридической, если цели юридической ответственности могут быть достигнуты без нее"[81;439-440].

В-шестых, принцип неотвратимости, смысл которого заключен в обеспечении действенности права, эффективности его воздействия на поведение людей.

В-седьмых, принцип скорейшего наступления юридической ответственности, без чего она теряет свою актуальность и может перестать соответствовать как самому правонарушению, так и тем социальным условиям, в которых оно было совершено.

Тема "Юридическая ответственность" логически заверша-

ет настоящий курс лекций по теории права. Мы начали с того, что показали социально-исторические предпосылки формирования юридических норм, затем описали феномен права, продемонстрировали его структуру, функции, воспроизвели механизм правового регулирования и охарактеризовали способы его обеспечения и эффективности. Право - институт, обладающий величайщей социальной и культурной ценностью, и восстановление нарушенных правовых состояний - важнейшая функция общества и государства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Чему учит теория государства и права?

Прежде всего тому, что сама она - не итог абстрактных рассуждений, не произвольные логические построения и не плод свободной игры ума ученого-юриста. Теория - результат обобщения мирового исторического опыта, множества наблюдений за развитием и функционированием реально существовавших и существующих государств и правовых систем.

Теория учит, что государство и право - социальные явления. Они порождены обществом, и понять их можно лишь рассматривая в качестве сторон (моментов, как любил говорить Гегель) социального организма.

Общественная эволюция - естественно-исторический про-

цесс, и государство и право включены в него как его составляющие. Говорить о государственном и правовом строительстве, о реформах политической и юридической систем оправдано лишь в той мере, в какой их изменения соответствуют закономерному ходу истории. Осуществить то, для чего еще, по выражению Ф. М. Достоевского, не исполнился срок, невозможно. Каждая ступень в развитии государства и права имеет свои социально-исторические предпосылки. Какими бы совершенными ни были сами по себе Конституция и другие законы, какими бы идеальными ни представлялись политические системы, они останутся невостребованными народом и не начнут работать, если не будут соответствовать общественным условиям и культуре масс.

Развитие общества осуществляется неравномерно, и нет единого центра, который определял бы объективные законы эволюции, единовременно и одинаково действующие во всех регионах земного шара. Ни Европа, ни Америка, ни Азия не могут служить общеобязательным образцами. Любая реформа в любой стране отправляется прежде всего от того, что в этой стране есть, и реформаторы пользуются только такими средствами, которые находятся в их распоряжении. Каждая эпоха есть продолжение предыдущей даже тогда, когда последующий этап является, казалось бы, лишь радикальным отрицанием предшествовавших общественных форм. Завтрашний день государства и права неизбежно связан со вчерашним днем той страны, в которой они формируются.

Мир, общество упорядочены. В основе их эволюции лежат универсальные законы. Однако в каждой стране они действуют по-разному, преломляясь через призму уникального национального своеобразия и неповторимого исторического опыта народа. В конечном счете, по-видимому, все страны пройдут стадию рыночного хозяйства, но в каждой стране капитализм будет своим: в США - американским, в Великобритании - английским, в Германии - немецким, а в России - русским.

Теория государства и теория права не содержит в себе готовых рецептов переустройства мира, политических и юридических систем. Ей неизвестны и те лекарства, которые излечили бы все социальные патологии. Она в состоянии лишь ознакомить народ, его правительство и политических деятелей с обобщенным опытом реального исторического развития государственно-правовых форм.Теории государства и права могут только объяснить настоящее, в доступных им пределах предвидеть будущее и разработать различные варианты прогнозов дальнейшего развития. В сущности наука всегда играет роль того камня-указателя на перекрестке дорог, который постоянно попадался герою-богатырю из русских былин и сказок. Читатель, надо думать, помнит, что на нем было написано. Выбрать же конкретный путь для страны - дело не ученого-правоведа, но политика. Нельзя только забывать, что этот путь должен быть объективно обоснован, подготовлен всем опытом предшествующего развития страны и совпадать с ожиданиями народа.

Чтобы осуществить эту функцию объяснения и прогноза, теории государства и права сами должны быть объективными. История свидетельствует, что с подобной задачей юриспруденция справлялась отнюдь не всегда. Достаточно вспомнить "теоретическое обоснование" фашистских режимов в нацистской Германии или апологетику политического строя и социалистического права в годы административно-командной системы СССР.

Надо постоянно иметь в виду, что юрист - член общества, современник своей эпохи, участник политической борьбы, занимающий в ней те или иные позиции. Его место в обществе обусловливает его верования, взгляды и убеждения. Нельзя забывать и о многочисленных случаях недобросовестности и даже прямой продажности тех, кто вещает от имени науки. К счастью, она представлена и героями, принесшими свои жизни в жертву истине, а не только теми, кто предал ее.

Теория государства и права, как и всякая наука, - обобщение мирового опыта государственно-правового развития. И ознакомление с ней поможет отличить истину от заблуждений, ошибок, маниловщины и коньюктуры.